— Доброе утро, помидорка.
Минато скрипит заспанным голосом, растирает кулаком глаза, а после скребет пальцами под майкой пузо. Он сонный, лохматый и босой, потирает ногу ногой, прежде чем подсесть к столу, приманившись на вкусные запахи. Сейчас в нем почти ничего нет от собранного и серьезного шиноби, которому поручают самые сложные миссии и которые завершаются удачно в 99% случаев; сейчас — он тот, кто съехался месяцем ранее со своей девушкой и безумно счастлив от этого факта, даже если горит на работе и спит с попеременным успехом: сил улыбнуться для нее в нем хватает всегда.

Конечно же, Кушина права. Давно стоило разобрать оставшиеся коробки, а не спотыкаться о них сонным в темноте после очередного позднего возвращения с миссии или перепрыгивать поутру на полном ходу, боясь опоздать на срочный вызов и грозя однажды раздавить все содержимое, не рассчитав спросонья дистанцию. Один, два, три и четыре, коробок — больше десятка, это наверняка займёт их на весь день, а возможно и дольше. А ещё эти рулоны с обоями, скатанные трубочкой, о цвете которых Минато даже не помнит, потому что в конечном итоге выбирать пришлось не ему.

Им в самом деле так уж необходимо сделать всё именно сегодня? Переводя заспанный взгляд за окно, он пытается вспомнить, когда в последний раз ему выпадал полноценный выходной, совпадающий со столь прекрасной погодой. Или когда они прогуливались вдвоем, необремененные спешными поручениями или домашними заботами? Просто побыть вместе, никуда не торопясь и наслаждаясь компанией друг друга и ниочемными разговорами — Минато мечтает об этом всей душой с самого момента переезда, однако всяческие авралы и цейтноты на работе будто бы задумали разлучить неокрепшие ячейку общества всему доступными способами.

Вздыхая себе под нос, шиноби вяло копошится в своей плошке. Готовит Кушина прекрасно, домашняя работа спорится в ее руках, а еще она никогда не жалуется на быт домохозяйки, хотя способна на большее. Он ценит в ней позитивные качества и упрямство, однако ему остро не хватает ее компании: держаться за руки, болтать до полночи, лежать на плече друг у друга под звездами или щекотать за бока, укрывшись одеялом. Возможно, поиграть в догонялки? Этот дом большой, пускай и старый, есть место, чтобы разгуляться. Только сперва нужно привести его в порядок. Мысли завершают круг и вновь оказываются в точке необходимости заняться ремонтом с коробками.

— Миссия? Нормально, — с полным ртом бубнит, (смиряясь) просыпаясь, наконец, и спеша разделаться с поздним завтраком. Обычно он не спит так долго, но прошедшая неделя истощила его. Получается, что времени на домашние дела остается ещё меньше, чем обычно, но Минато хочет закончить пораньше, чтобы оставить пару часов для Кушины. Он так давно не слышал ее смеха, придется постараться, но ведь не зря его называют самым быстрым шиноби Конохи!

— Не буду утомлять подробностями, в целом без происшествий. И, разумеется, я все помню, кем ты меня считаешь! Лучше попробуй догнать.

Секунду спустя он уже оказывается у раковины и полощет за собой тарелки, ещё мгновением после — вытирает посуду со столешницей тряпкой, а если моргнуть — то можно обнаружить его стоящим над коробками в боевой позе готового к сражению ниндзя. Вот его враг! Недолго ему осталось.
— Приступим!
Громким хлопком в ладоши возвещая начало операции, Минато энергично вскрывает кунаем первую попавшуюся коробку и начинает метать из нее вещи в сторону Кушины на бешеной скорости. И уборка, и тренировка! Уверен, ей этого не хватало, никому не нравится быть замкнутым в четырех стенах.

— Не урони, — искренне смеется, косясь в ее сторону. — Проигравший готовит ужин.

Ох, Кушина недовольна. Впрочем, неудивительно, любой на ее месте был бы недоволен! Да и чему тут радоваться, когда тебя выдергивают из-за стола в разгар позднего завтрака и заставляют прямо в полете ловить вещи, большинство из которых либо хрупкие, либо подарочные, либо памятные? Нельзя разбить или повредить хоть что-то из этого, а потому Минато тщательно контролирует силу и дальность броска, хотя и без его подыгрываний помидорка справляется наичудеснейшим образом. Несмотря на злое лицо, она довольно быстро втягивается в соревнование и ловит вещи с такой отдачей, что можно подумать, будто от этого зависит ее жизнь. Настолько не хочет готовить ужин? Что же, Минато совершенно не против этим вечером удивить девушку своей стряпней, пускай она немного отдохнёт от бытовых обязанностей и сменит направление деятельности; должно быть непросто постоянно оставаться в стороне от кипучей жизни куноичи, от рядовых миссий и серьезных поручений, так пускай хотя бы сегодня немного повеселится.

— Не зевай! — подбадривает, когда в ход идет бабушкин сервиз. Наверное, это не та вещь, с которой стоит играться, но Минато верит в Кушину. Она ловкая и быстрая, смелая и умелая, ее навыки ничуть не уступают его собственным несмотря на длительное отсутствие боевой практики. Возможно, им стоит устраивать подобные «игры» почаще? Это позволит помидорке вспоминать азы и оттачивать умения (пускай в бытовых) условиях почти_настоящей угрозы для жизни! Ведь бабуля их не пощадит, заметь пропажу хоть одного блюдца.

К счастью, Кушина справляется. И не остается в долгу, время от времени перекидывая ему собранные вещи. Что же, хорошо! Вызов принят. Минато яркой вспышкой мечется по углам, успевая сложить свитки призыва в пирамидку на дальнем комоде, а заодно развесить вещи на плечики в шкафы. Будь ему воля, он бы и картины к стенам приколотил, но их все ещё дожидаются чертовы обои, будь они неладны.

Завязавшееся между ними состязание яркое, но не длится долго. В конечном итоге восходящая звезда Конохи проигрывает домохозяйственной мощи, разумеется, и разве может быть иначе? Минато молит о пощаде, пойманный, наконец, в беспорядочную кучу очередного тряпья, с которым великой Желтой Молнии никак не совладать. Конечно, можно было подменить себя ближайшим стулом или перенестись к запечатанному кунаю подальше с линии атаки, но тогда Кушина бы обязательно треснулась об пол своим упрямым круглым лбом просто по инерции, а Минато никак не может позволить ей раниться.

— Ты победила, — соглашается и тянется лицом ей навстречу, чмокая в кончик носа. Она такая взбудораженная, азартно-восторженная, что грех не залюбоваться. Минато обожает ее именно такой, громкой и яркой.

Он замирает, показывая, что покоряется воле победителя и признает свое полное поражение. Ужин этим вечером на нем, все честно, ведь условия предлагал сам и никто за язык его не тянул. К сожалению, до этого триумфального момента им нужно сделать ещё сотню важных вещей.
— Поклеим теперь обои? — задумчиво предлагает, оценивая взглядом высоту потолка. Здесь без стремянки не обойтись, но — как на зло — он совершенно не помнит оную во время переезда. Есть ли она у них вообще? На его лице появляется хитрая улыбка. — Садись мне на плечи, я тебя подниму! Промажешь стену клеем, а после приложим обои.
Ведь как-то именно так это все и происходит, верно?

Минато послушно внимает, почти не мигая, завороженный ее искренним красноречием и разнообразной мимикой, ведь она прекрасна в своей экспрессивной импульсивности, и лишь время от времени слегка морщит переносицу, чтобы показать свою бурную заинтересованность. Ввиду своей «особенности» Кушина лишена многих бытовых и рядовых аспектов, что доступны обычному человеку, поэтому он старается всегда быть внимательным к ней, даже если она болтает какие-то глупости — вот как сейчас, например. Ну кому сдался, скажите на милость, давно остывший завтрак? Ведь гоняться друг за другом по всему дому, раскидывая вещи, гораздо веселее!

— Ну хорошо, хорошо, ворчунья, как скажешь! - с улыбкой соглашается повторно, он вообще с ней редко спорит, просто не любит этого делать, да и опасно, ведь кулак у подруги сердца тяжелый, тяжелее осколочной глыбы поди, случайно навернувшейся прямиком по незащищенному темечку, а жить все еще хочется. Минато ловко маневрирует между обязанностями по дому и допустимыми шалостями, чутко ощущая границы дозволенного. Сейчас они шутят, наслаждаясь компанией друг друга и наверстывая время, проведенное в вынужденной разлуке, дозволяя друг другу даже самые смелые выходки, но всего спустя мгновение все может резко измениться, и тогда в ход пойдут половники и даже сковородки, так что бродить по лезвию ее гнева стоит осторожно.

Смеясь громкому урчанию чужого желудка, Минато (наконец!) осознает значимость оставленного завтрака и решительно поднимает их обоих, не забывая чмокнуть в застенчиво сомкнутые ладони у ее лица. Кушина безумно милая в подобные моменты и почти невозможно удержаться от желания тискать ее бесконечно, однако это никак не поможет в завершении текущих дел. Если разлениться и дать слабину, в конечном итоге всё недоделанное сегодня уже завтра ляжет на плечи возлюбленной, ведь у него довольно плотный рабочий график, а малодушно оставлять ее наедине с тяжелыми хлопотами по дому совершенно не хочется.

— Боюсь, с сервизом нас разлучит только смерть. И, нужно заметить, она будет весьма скоропостижной, если мы хотя бы попытаемся заикнуться о возврате подарка.
Нрав у бабули Намикадзе довольно тяжелый, особенно если речь заходит об обычаях и традициях. Здесь даже «великая молния Конохи» бессилен, будь хоть трижды титулован и дважды номинирован на пост Каге. Бабулю не волнуют награды и почетные звания, лучше бы детишкам просто сделать так, как она решила. Им же остается лишь смириться — и прибрать сервиз подальше с глаз долой и от греха подальше, а то в самом деле расколотят в пылу заигрываний и тогда им обоим хана.
Впрочем, Минато понимает, к чему эти разговоры, а потому не задерживает смущенную девушку. Ей в самом деле нужно подкрепиться, да и ему есть, чем заняться.
— Покушай. А мы с ребятами пока что-нибудь придумаем, - решительно подкатывает рукава и осматривается. Просто нужно побыстрее закончить с этим, чтобы успеть потискаться и полениться, у них давно не было спокойных уединенных вечеров. Воодушевленный этой идеей, Минато складывает ладонями печать — и вот уже втроем они носятся с обрывками обоев, банкой клея и табуретом, так и не найдя стремянки, да и зачем она? мелочи какие, когда вас целых трое.

— Построим живую башню?
— Кто-то должен держать снизу и страховать остальных.
— Простите, парни, я буду сверху, у меня спина все ещё побаливает после того падения, ну вы помните.
— Так она у всех болит, почему именно я всегда должен играть роль подставки?!
— Посмотрите, какие неженки? А меня вот от запаха клея тошнит, но я же не ною.

Им приходится длительно выяснять, кто и чем будет заниматься. Клоны, признаться, у него послушные, но только на сложных миссиях, в быту же каждый из них оказывается строптив и с норовом, так что невозможно справиться. Но, тем не менее, им довольно скоро удается договориться на фоне необходимости сделать все быстро и оградить Кушину от бытовых забот. О Кушине, к слову, они тоже не забывают и постоянно бегают к ней на кухню, пользуясь любой свободной минуткой, чтобы выпросить воды, печенья и ли даже горячий бутерброд. А что? Тяжелая физическая работа требует массу сил — даже у клонов. Зато спустя уже пару часов им определенно есть, чем похвастаться, так что в три голоса они наперебой кричат:
— Посмотри, посмотри! Ну правда же здорово получилось.
Совпадающий рисунок, ровные стыки, безупречная подрезка под потолок и пол. Да здесь бы бригада опытных ремонтников лучше не справилась! И экономия заодно. Минато сами собой гордятся. Остается лишь дождаться похвалы от самого важного человека.

Можно бесконечно хорошо делать свою работу, но какой в этом толк, если некому оценить результаты? Каждый из работников обойного фронта с удовольствием получает свою награду, успевая немного поссориться в очереди, ведь никому не хочется остаться последним, а один из них достаточно нагл, чтобы вместо чмока в щеку сорвать поцелуй с теплых губ, но когда они все тают в хлопке, сопровождающемся пыльным облачком, становится уже не различить, кто именно из них был таким отважным.

Кушина жмётся к боку, и Минато с удовольствием обнимает ее в ответ. Они оба грязные и немного уставшие после обильной возни по дому, а день только начинается, так что мысль о том, что жаль тратить единственный выходной на бесконечный ремонт, приходит к ним обоим. Сам бы он ни за что не осмелился просить о чем-то ином, но помидорка предлагает сама, чем грех не воспользоваться.

— Прогуляемся! — решительно соглашается, прижимая ее к себе крепче, так что у самого дыхание перехватывает на мгновение. Поверить не может, что они уже такие взрослые и самостоятельные, живут вместе и ремонтируют свой дом; его сердце бьется ровно и сильно, и ему слышен отстук ее маленького сердечка, вторящего в унисон, когда они прижаты так тесно. Ни с чем не сравнимое ощущение! Минато неловко разжимает руки, чтобы не словить по голове за затянувшуюся фривольность.

На самом деле он не представляет, куда идти. Но готов идти с ней хоть на край света. Они могут прогуляться по Конохе, могут закупиться продуктами или присмотреть новой одежды для Кушины, могут даже забраться на одну из крыш и пропитаться солнышком насквозь, а на обратном пути накупить вкусного и неполезного, чтобы наесться на ночь глядя под теплые разговоры. По спине пробегает волна мурашек от приятного предвкушения, и Минато щелкает пальцами, отвлекаясь:

— Точно, я же обещал приготовить ужин! Нужны особенные продукты. К тому же, у меня есть скидочный купон как раз к новому привозу тканей, можем что-то выбрать.

Как ещё порадовать девушку, что бОльшую часть времени заперта в четырех стенах? Вкусная еда, новое красивое платье, совместное времяпрепровождение, три кита залога счастливой и крепкой семейной жизни. Был какой-то четвертый, о котором ему говорила бабуля, но Минато напрочь забыл. Или китов было пять? В надежде не облажаться уж слишком сильно, он подгоняет Кушину, пока собирается и сам, переодевается из домашних, заляпанных клеем майки и штанов и влезает во что-то более приличное, и покуда ждёт у крыльца, срывает случайный одуванчик, желтый и мягкий, похожий на солнышко, чтобы жестом фокусника «появить» у носа рыжей.

— Фокус! — смеется, с непередаваемой щенячьей привязанностью заглядывая в ее лицо, а после осторожно берет за ладонь, увлекая за собой. — Давай, давай, пока всё не закрылось, посмотрим сперва ткани. Думаю, изумрудный тебе очень подойдет?

Минато ничерта не разбирается в моде, фасонах и типах тканей, но слышал в отрядах, что девушки и жены коллег пребывают в восторге от этого магазинчика. Цены там немного кусачие, но они и без того не тратятся особо, так что один раз побаловать пассию уж можно. На всякий случай он репетирует речь про себя, чтобы убедить Кушину, если она вдруг заупрямится. В конце концов, ему хочется сделать для нее подарок, и новое платье на заказ кажется ему отличным решение. Они вступают в новый этап их жизней, взрослый и совместный, и ему хочется глобальных свершений. Вот например — он никогда не заказывал одежду своей девушке или не покупал «серьезных» украшений! Теперь это кажется важным.

— Сюда, сюда! — сворачивая вдруг с намеченного пути, Минато прилипает к прилавку с самоцветами. — Посмотри сколько камней! Тебе какие нравятся?

Отредактировано Let me in (24-05-2024 22:33:18)

Хотя Кушина и не проявляет бурного восторга при виде блестяшек, как и положено девушке ее лет при мыслях о драгоценностях, только слепой не заметит, как горят ее глаза. Минато внимательно следит за ее взглядом, когда она рассматривает разномастные блестящие украшения, отмечая про себя те, на которых задерживает свое внимание; ему легко читать ее эмоции, ведь она почти не умеет скрываться, слишком открытая и прямолинейная даже в самых простых вопросах, казалось бы. На самом деле это — здорово, ведь сильно облегчает понимание между ними. Ему не нужно угадывать, когда помидорка радуется или печалится, между ними почти не возникает недомолвок и недопониманий, они способны всё и сразу обсудить, пускай даже если одна из сторон горит в моменте эмоционально, зато — честно.

— Ты гораздо красивее камешков, — слишком задумавшись, откровенно отзывается, — ни один из них не сравнится с красотой твоих глаз.

Минато не мастер красивых комплиментов или возвышенных речей, всё в нем максимально искреннее и рвется наружу в едином импульсе обожания. Но он почти сразу понимает, что именно сказал да еще и вслух, и ощущает короткий укол неловкости, однако не спешит отводить теплого взгляда или извиняться за неуместные слова. Он действительно так считает! И не станет извиняться за свои чувства, даже если поставил всех окружающих в неудобное положение. Никому не нравятся милующиеся парочки, верно? Но ему нет дела до пересудов, пускай все знают.

Пускай весь мир знает.

Кажется, ей в самом деле ничего здесь не нравится. Да и к чему куноичи украшения, скажите на милость? Только потерять в ближайшем бою. Это всё повисает неозвученным в воздухе и, разумеется, является даже логичным и практичным, но.. но ведь.. Минато видит (знает), как радуются другие девушки, получив драгоценный подарок. Прямо сейчас какая-то другая парочка сбоку покупает блестящую безделушку, и девушка застенчиво благодарит своего спутника поцелуем в щеку. Вот бы и у них сложилось также? Минато на автомате касается своей щеки, куда могла бы поцеловать Кушина, получив заветный подарок, а после решительно встряхивает головой: он обязательно найдет то, что ей понравится! И получит заслуженный поцелуй.

— Идем, вокруг еще много интересного! Похоже, мы успели как раз к выходной ярмарке! — не теряя позитивного настроя и не сдаваясь, он тянет ее за ладони прочь от одного прилавка мимо множества прочих. Чего здесь только нет! И сладкого, и вкусного, и блестящего, и нарядного, от милого до пугающего, от примитивных и дешевых безделушек до раритетных и дорогостоящих вещей. Они могут выбрать всё, что душе угодно! Минато задерживается возле лотка со свитками, бесполезными, по сути своей, но для коллекции ему любопытно. Останавливается у прилавка со свежими кальмарами, еще шевелящимися, и набирает целый пакет, пускай и придется таскаться с ними всю дорогу. Сгодится для особенного ужина. А еще потребуется чоризо и сладкий перец, но он надеется отыскать ингредиенты по пути.

Не отвлекая Кушину и позволяя ей также высмотреть что-то интересное для себя, Минато тем не менее краем глаза постоянно за ней следит и даже время от времени окликает, чтобы не потерять друг друга в собирающейся послеполуденной толпе. Когда вокруг становится не протолкнуться, он утирает лоб рукавом и указывает на следующий пункт их путешествия, стремясь поскорее увести их с многолюдной улицы.
— Сюда! Платья понравится тебе наверняка больше блестяшек.
Так или иначе они точно найдут, что ей понравится, пускай это будет безделица или что-то стоящее. В конце концов, платье наверняка пригодится ей для торжественной церемонии назначения его на должность Каге или даже следующего свидания. У них ведь свидание сейчас? Всамделишное, на целый день, насыщенное и разнообразное. Не как у глупых подростков, а как у взрослой пары. После которого они вернутся в их общий дом, как настоящая семья.

Эти мысли согревают его и придают энергии, чтобы искать дальше то, что порадует помидорку. В конце концов, ему удалось украдкой прикупить тот темно-синий камень, который ей (слишком очевидно) понравился, чтобы не оставаться в конце дня с пустыми руками, но это будет сюрпризом, пускай даже если она посчитает его бесполезным. После сытного ужина это покажется забавным и милым, и наверняка хотя бы немного порадует ее, и пускай она потеряет безделицу на следующей же миссии — так тому и быть.

Минато не припомнит, чтобы видел Кушину в платье. Оно и неудивительно, пожалуй, ведь платье — не самый удобный вариант для миссий и сражений. Одежда ниндзя обязательно должна быть удобной и практичной, многие из шиноби даже в повседневку предпочитают общую форму стандартных размеров и цветов, лишь немного меняя детали под особенности собственного боя и стиля, в целом не слишком выделяясь из толпы прочих точно таких же. Куноичи, разумеется, исхитрялись активнее, чтобы быть заметнее и отличаться, ведь в этом суть всех женщин, но Кушина всегда была иной, взращенной буквально взаперти, не знающей ничего вне замкнутого социума и весьма закрытого круга узких лиц, поэтому наряжаться для нее не столь важно, но.. Минато очень хочет показать ей прелести обычной жизни и дать всё, чего она была лишена долгие годы.

— Соревнование? В меткости? Это будет нечестно, — с улыбкой отзывается, бегло изучив листовку взглядом. Опытный шиноби против горстки любителей и россыпи мелких генинов, в лучшем случае? Чунины, впрочем, тоже не слишком его пугают, он давно вырос и перерос сверстников, уверенно метя в джонины, а вскоре — и в Каге. Будет весьма подло соревноваться с теми, кто заведомо слабее. Разве что.. сражаться не в полную силу? В конце концов это лишь развлечение, но то палка о двух концах, так и уязвить кого-то можно да за читера сойти, ведь никто не хочет легкой, подаренной победы.

Вздыхая в сомнениях, Минато ловит блестящий взгляд Кушины — и вдруг разом лишается возможности спорить. Ей это интересно, она хочет увидеть его в действии и гордиться им. Возможно даже, хвастаться окружающим. «Посмотрите, это мой парень победил в дурацком детском конкурсе!», смешно и глупо, но — разве можно отказать ей в таком простом желании? Он удивит ее! А после, наверное, получит свой заслуженный поцелуй. Всё ради заветного прикосновения мягких девичьи губ к обветренной щеке.

— Вдруг меня обыграет пятилетка? От такого стыда не отмыться. Но я все же рискну, — послушно исправляется, подзывая работников ателье жестами, и передает в их ответственные руки помидорку, целуя в ее ладонь на прощание, будто им суждено разлучиться на долгие годы, хотя ее просто ставят на небольшой постамент в центре комнаты, чтобы снять мерки. Платью однозначно быть! Минато внимательно следит за тем, как девушке показывают разные ткани, крутится рядом, чтобы потрогать, посоветовать, выбрать. В конечном итоге они останавливаются на глубоком зеленом с целомудренной длиной «в пол» и застенчивой просьбой «ну хотя бы щиколотки приоткройте», потому что он главный в доме и ему решать!, а видеть ее ножки и без того удается слишком редко, чтобы закрывать подобное великолепие тряпкой.

— Будет готово в конце месяца, — предупреждают их на прощание.
— Согласны! — протягивая руки и подхватывая рыжую с постамента, чтобы помочь ей сойти, Минато тепло улыбается, заглядывая в ее глаза. Теперь она довольна? Так много новых и самых простых вещей, что они никогда не делали вместе, всё это волнует и вместе с тем согревает его изнутри. Нравится ли ей тоже? Остается лишь надеяться, что не утомил ее праздными гуляньями по городу больше, чем на то рассчитывал, в конце концов им обоим требуются силы для торжественной вечерней трапезы. Но то лишь планы, которые легко скорректировать по ходу дела, не стоит забегать впереди так далеко.

Лицо Кушины оказывается внезапно очень близко, когда он подхватывает ее. Краснея, спускает ее с рук, кашляя в кулак и глядя в сторону. Нужно срочно что-то придумать, чтобы загладить неловкость.

— Перекусим чего-нибудь перед началом соревнований? — просяще предлагает, хотя вовсе не голоден, но Кушина по его вине плохо позавтракала и вообще бы уже пора. Он старается быть внимательным партнером, когда им (редко) выпадает время наедине. — Чур ты выбираешь!

Кто бы мог подумать — но Минато действительно получает свой поцелуй! Не за большие успехи, не за заслуги перед обществом и страной, не даже за смешные и искрометные шутки, которые просто обожают девчонки их возраста, а просто.. Просто? Всё так внезапно и неожиданно! Ощущение бесконечного восторга затапливает его целиком и кружит голову, всю дорогу он глупо улыбается, не обращая особенного внимания на то, куда и для чего его ведут. Прямо сейчас он готов согласиться на любую авантюру, самую безумную или даже самую скучную, лишь бы следовать за помидоркой, сжимая ее ладошку в пальцах и с преданностью огромного пса смотря только на нее. Разве может быть кто-то счастливее него прямо сейчас? Минато чуть плотнее сжимает пальцы на ее руке, чтобы ощутить тепло и убедиться, что всё это не плод его фантазий. Нет. Они здесь, вдвоем, настоящие. Всё вокруг смазывается в смутные образы, неважные и незаметные, неспособные отвлечь от главного. Она идет чуть впереди — и он готов следовать за ней бесконечно, лишь бы не отнимала ладони.

Запах вкусностей вырывает его из сладостных витаний в облаках, наконец, и желудок издает жалобное урчание. Так много сил и энергии тратится на романтические переживания! Минато с готовностью срывает кунжутный кругляш с палочки губами, не размениваясь на аккуратные откусывания — и так сойдет! Кушина явно к этому готова и запаслась всевозможными данго с самыми разными вкусами и начинками. Признаться, он безумно голоден, но вовсе не по еде: истосковался по ее вниманию и заботе, по ее компании и совместному времени, так что собирается побыстрее восстановить силы, чтобы снова удивлять Кушину и делать всё, что только возможно, для ее улыбки и застенчивых поцелуев. А пока что кормление с девичьих рук приводит его в очередной неописуемый восторг, так что — будь у него хвост — обязательно бы молотил им до судорог.

— Этот! — выбирает следующий шарик, политый шоколадным сиропом, цепляет на палочку и протягивает к ее губам, чтобы не слишком увлекалась только его кормлением и тоже обязательно перекусила. — Вкусно. Как же вкусно. Почему мы не были здесь раньше?

Признаться, сладости ему по душе, быстрый источник энергии и приятных впечатлений. Даже удивительно, что раньше он ни разу не бывал в этом местечке. Минато заинтересованно осматривается, пытаясь запомнить локацию, чтобы прорекламировать коллегам или однажды после миссии заглянуть за вкусностями на обратном пути и порадовать помидорку спонтанными угощениями. Ей наверняка такое понравится, а ему будет приятно наблюдать, как она уплетает данго за обе щеки. Замечтавшись, юноша не сразу замечает перемены в настроении девушки, а потому испуганно округляет глаза: почему она вдруг передумала насчет соревнований? Это ведь прекрасный способ развлечься и размяться для той, кто вечно заперта в четырех стенах.

— Нет уж, — решительно накрывает ее ладонь своей, чуть сжимая, — ты бросила мне вызов, мисс помидорка, и так просто теперь не откажешься! Попробуй победить меня в честном состязании на глазах у всей деревни.

Минато уверен, что это здорово отвлечет и развлечет их. Почему бы и нет, в самом деле? Поначалу ему было неловко от мысли о том, чтобы соревноваться с другими, точно зная о своих превосходящих возможностях, не идущих ни в какое сравнение с обывательскими, но теперь, когда Кушина тоже решилась участвовать, это будет даже забавно! Ведь она ему точно не уступит, такая же упрямая, как и он сам, когда дело заходит о состязаниях. Интересно, какой будет приз? Впрочем, ему все равно, если он победит, то потребует себе кое-что особенное у проигравшей на правах сильного.
— Победитель загадывает желание, — дразнит ее и вскакивает первым, на ходу засовывая в рот остатки угощений и снова ловя девушку за руку, чтобы не отставала или не успела передумать. — Бежим, а то опоздаем!

Они успевают как раз к началу распределения на группы. Как и предполагалось, их определяют к погодкам, хотя он точно видит среди участников и лица постарше. Что же, придется непросто, должно быть. Но Минато лишь безбашенно улыбается своей рыжей, не видя никого, кроме нее. Это будет весело! Давай развлечемся на славу.
— Первый этап в командной работе, — выкрикивает откуда-то издалека ведущий. — Вытащите палочки, чтобы разбиться на команды. Каждой предстоит пройти испытания на скорость, силу и сообразительность, чтобы пройти в следующий этап.
Ну же, это весело! Подбадривая девушку взглядом, Минато тянет из общего мешка свою палочку и с замиранием сердца переворачивает.
— У меня здесь четверка, — озадаченно чешет в затылке, показывая свою помидорке. — А у тебя?
Команд явно будет немало, было бы здорово попасть в одну, но даже если нет — так даже веселее, ведь они точно не проиграют друг другу.

Шестерка у нее, четверка у него. Лицо Минато разочарованно вытягивается, пока он переводит растерянный взгляд от одной палочки к другой, будто это может что-то изменить. Ему бы хотелось быть рядом и помочь или даже защитить, если соревнования вдруг станут горячими и выйдут из-под контроля арбитров ближе к концу, когда участники достаточно разгорятся, чтобы позабыть о чести и достоинстве в угоду громкой победе. Но — Кушина справится, разумеется, она не беззащитна, а еще нереально сильна, во многом — сильнее прочих, так что не приемлет неуместной опеки, умоляющей ее личные заслуги. Минато почти тут же широко улыбается, подбадривая помидорку кивком головы: он не уступит, и ей бы лучше не сдаваться.

— Удачи. Покажи все, на что способна,  — одними губами шепчет, будто украдкой и смазано касаясь губами ее скулы, но почти сразу отстраняясь и убегая искать свою команду под хлесткие инструкции ведущего. Разбиться на группы, поразить мишень, "не потеряться", что бы это ни означало. Мешать можно, вредить нельзя. Всё более чем понятно! Минато с хрустом потягивается, гибко разминаясь, в его команде два ребенка, один подросток и пожилой дряхлый мужчина с бровями такими густыми, что глаз не видно. Кажется, им всем придется очень сильно постараться.

Подзывая команду поближе в тесный кружок, Минато коротко знакомится с собравшимися и без давления, с шуткой вызнает сильные и слабые стороны каждого, чтобы составить грамотную стратегию. Просто метаться по полю не имеет никакого смысла, их задавят опытом и возрастом — беглого взгляда вокруг хватает, чтобы убедиться в верности собственных наблюдений, многие в командах противников взрослые и уверенные, крутят полученные кунаи с разноцветными ленточками на пальце так, что опыт сразу виден. Ничего. Глотая вздох, Минато находит глазами рыжую макушку, убеждаясь, что с помидоркой все в порядке, и возвращается к своей команде.

— Начали! — кричит ведущий.

Понеслась. Минато молниеносно срывается с места, преодолевая расстояние до ближайшей мишени быстрее всех, и поражает ее точно в сердцевину. Один из детей команды-номер-четыре начинает громко плакать, отвлекая сразу нескольких взрослых, второй ребенок мечется по полю, кидаясь под ноги каждого зазевавшегося. Старик медленно бродит вокруг мишеней, постукивая дрожащей клюкой, и очень сильно мешает обзору, а все попытки себя окликнуть презирает старческим "што? каво? хто?". Отлично! Минато переглядывается с напряженным подростком — и они кивают друг другу, продолжая свое торжественное передвижение по полю, хаотично поражая мишени одну за другой.

В какой-то момент оказываясь возле шестой команды, Минато шутливо отбивает кунай Кушины прямо в полете точно возле мишени, мешая ему воткнуться в центр. Просто не может отказать себе в удовольствии немного подразнить ее.
— Как дела? — ничуть не запыхавшись, весело окликает. — Надеюсь, у вас есть стратегически-выигрышный план для выхода во второй раунд.
Легким взмахом он корректирует полет чужого куная, помогая девочке из шестой команды попасть в цель. Случайность! Разумеется, он ни коим образом не подыгрывает врагу.
— Поторопитесь, иначе "зеленые" вас обойдут, — смешливо советует, прежде чем вновь вернуться к своим обязанностям, ведь вся команда доверила ему свое оружие, а значит он обязан поразить как можно больше мишеней за них всех до того, как прозвучит финальный свисток.

Минато лишь задорно смеется возмущенному голоску позади. Это (и многое другое) они обязательно обсудят дома, когда соревнования закончатся, а сейчас стоит сосредоточиться на происходящем.

К счастью, грамотная стратегия дает ожидаемые плоды, команда #4 входит в тройку лидеров первого раунда и даже занимают первое место, впору собой гордиться. Минато подбадривает напарников, не скупится на похвалу, искренне улыбается взволнованным окружающим. Если так дело дальше пойдёт, они и главный приз выиграют, члены его команды воодушевлено переговариваются, пока блондин выискивает взглядом рыжую макушку. Кажется, Кушина тоже довольна, она буквально светится, когда что-то обсуждает со своей командой. Приятно видеть ее такой. Свободной. Сильной. Счастливой. В окружении людей. Минато на мгновение забывается и просто смотрит на нее, любуясь. Нет момента прекраснее, чем воодушевленная помидорка.

— ..ты слушаешь? — тыкает его юноша в бок. Как же его имя? Ах да, Умино. Взгляд у него чистый, светлый и добрый. Он зачем-то протягивает ему свою белую ленту, и за ним то же самое повторяют старик с детьми.

Кажется, он что-то прослушал, пока созерцал свою возлюбленную. Что происходит?

— Возьми это, — настаивают сокомандники. — Мы дальше не пройдёт, но поборись за нас всех.

Минато растерянно сжимает ленты в пальцах. Правилами не запрещена добровольная передача, а дряхлому старику и детям будет очень тяжело отбиться от взрослых. Поэтому они решают отблагодарить его подобным образом. Это.. нечестно. Но приятно. Он всем сердцем ощущает важность момента и решительно кивает: не подведет. Сделает все, что от него зависит, чтобы пройти в финал — и там выиграть во имя каждого, кто «пожертвовал собой», чтобы позволить ему двигаться дальше.

— Я не забуду вашей доброты, — со слезой в уголке глаза обещает, а после решительно привязывает собранные ленты к рукаву, с места кидаясь в бой вспыхнувшей молнией. Движется он быстро, умело, деловито, всего за первую минуту добывает ещё три ленты и как раз готовится добыть четвертую, когда замечает резкое движение на периферии зрения. Что-то массивное и тяжелое несётся точно на рыжеволосую куноичи, отчего-то замешкавшую на поле. Что там, Кушина? Почему ты не двигаешься? В ее прошлой команде тоже были дети, возможно это отвлекло ее? Или есть какая-то другая причина? Возможно, она специально разыгрывает легкую мишень, чтобы подманить соперников, или в самом деле растерялась…

Рефлексы срабатывают быстрее, чем он успевает подумать. Защитить! Уберечь! Минато перемещается так быстро, что его почти невозможно рассмотреть, за секунду преодолевает все поле и оказывается точно между Кушиной с агрессивно-настроенным шиноби, отбивая прямой удар. Нет уж, так дело не пойдёт! Они все здесь развлекаются, а не сражаются взаправду. Отбитый кунай со свистом взрезает воздух и, вращаясь, отскакивает куда-то в сторону.

— Не надо так, это было опасно, — Минато коротко качает головой, говорит чуть слышно, чтобы никого не волновать, но оппонент его отлично слышит и с силой толкает двумя руками в грудь:
— Зачем ты ее защищаешь?! — зло рычит, кривя лицо в неприязни. И это поражает. Оказывается, в деревне все ещё есть люди, что озлоблены и недовольны присутствием здесь подобных Узумаки. И один такой — вот он, точно перед ним — «играет» в соревнования, прикрывается случайностью, чтобы навредить.

Минато так растерян, что не замечает, как мужчина срывает с него ленту.

— Седьмой выбыл! — кричит рефери, и им приходится отступиться друг от друга, прервав назревающий конфликт.

Напряжение, охватившее его будто в предчувствии беды или надвигающейся кровавой резни, проходит. Они все ещё играют в соревнования, вокруг мирные жители, солнце ярко светит.

Минато прячет оружие, миролюбиво улыбаясь, ничем не выдавая своего напряжения.

— Упс. Кажется, придется дожидаться на скамейке запасных, — он тихо хмыкает себе под нос, не слишком этим обеспокоенный, все же полученных от команды очков ему должно хватить, чтобы выйти в финал. Оборачиваясь к Кушине без тени волнений в надежде, что она даже не поняла, что сейчас случилось, улыбается теплее, прежде чем отправиться к кучке прочих ожидающих конца раунда: — Будь осторожнее, помидорка. И обязательно победи.

Отредактировано Minato Namikaze (18-08-2024 12:38:38)